Прохладные отношения

Мороженое за тысячелетия из забавы сильных мира сего превратилось в сладкий и липкий фетиш.

Задолго до того, как подсесть на опиум, где-то 5 тысяч лет назад, китайские императоры любили покатать на языках лед с зернышками граната. В XIII веке к желтокожим пришел Чингисхан - парень брутальный, но прохладную усладу у завоеванных китайцев перенял.

Монгольские ковбои заражали страстью к мороженому всех, кого успели отыметь: арабов, индийцев, персов. И понеслась.

В первом веке до нашей эры тот-еще-извращенец Нерон засылал рабов в горы за снегом, чтобы пожирать потом его пополам с фруктами и размазывать по телам бронзовотелых гетер, отчего особенно негодовал его праведный наставник Сенека.

В Европе мороженое долго было доступно только коронованым мужам и придворным снобам, зато наши морозили молоко еще со времен Киевской Руси. Выбежать из бани, нырнуть в прорубь, схавать лед с изюмом и запить его водкой — и никакие черти и черчилли нам не страшны.

И вот он, разгар русской зимы, когда сжимаются яйца и стынут глазные яблоки. Так пусть экспаты, слабаки и нытики греют свои чресла под индийским и тайским солнцем. А нам, замерзшим отморозкам, - 20 нипочем. Гори все огнем — едрись эскимом.

Лена Важенина