«Ждете ребеночка? Ой, как чудесно!» – восклицают знакомые и незнакомые, родные и чужие, видя округлившийся живот. Да, чудесно. Но ужасно. Ужасно, и никакая пропаганда не убедит нас в обратном.
Течение беременности у каждой женщины разное. Объединяют новые спецэффекты в теле. Вкусовые пристрастия меняются. Иногда аллергия, мутит, рвет – это еще самое легкое.
Мужчины, чтоб вы понимали. Это как приходишь с работы в свой знакомый дом – а в нем что ни день, то все по-новому переставлено. Журнал «Авторевю» внезапно в холодильнике, тапочки на люстре, сигареты и бутылка виски вообще исчезли не пойми куда... Непривычно. Неуютно. Раздражает. Злит.
И самое неприятное, что это происходит только с тобой. А с отцом ребенка – нет, не происходит. Беременность – это не объединяющая двух людей история, а разъединяющая. Беременность – это как твоя болезнь, как СПИД или рак. Беременность – это тотальное женское одиночество на фоне непредсказуемо меняющегося, порой смертельно опасного ландшафта.
Природой устроено хитро. Во время беременности эндорфинов выделяется больше, и это несколько притупляет разнообразные страдания.
Мужчины, чтоб вы понимали. Это как в фильме «Куб». Только там, кроме вас, никого нет. И люков на стенах тоже нет. Никто не спасет. Выйти нельзя.
Зато – эгегей! – прямо с утра надираешься очень качественным виски! Видишь чудесную помоечку, в которой роются трогательные бомжи. А выше на проводах расселись изумительно сизые голуби, что оставляют на хорошеньких грязных автомобилях такие озорные кляксы ... И вот все в таком духе. Время идет. Становится все тяжелей, все дискомфортней. Внутри – нечто живое, отдельное, возится, что-то в тебе задевая.
Уже живет своей жизнью, не учитывая твои планы, попирая твою свободу. Это как проглотить миленького енотика, и пускай там бытийствует, в вашем мужском животе. А живот огромный, с ним банально неудобно. Болят ноги, спина болит. Матка – это мышца. И порой она – растянутая, огромная – входит в тонус, каменеет вдруг и вся сразу.
Мужчины, чтоб вы понимали. Это как наглотаться кирпичей – и пытаться вести себя как обычно. Или как в фильме «Чужой».
На фоне отчаянного, перехватывающего горло материнского страха – вдруг что-то пойдет не так? И со мной, и с тем, кто там, внутри? Приходит понимание, что за этого второго куда страшней, чем за себя.
И если вдруг выдуманные белые ангелы с черными крылами начнут задавать свои неприятные вопросики, то ты, не раздумывая, ответишь: «Меня убейте. Ребенка не троньте». Вот эта покорная готовность пойти за кого-то на смерть, если понадобится, в некотором смысле обнуляет твою жизнь. Ты – лишь вместилище, инкубатор, слуга чего-то нового, более важного, чем ты.
Мужчины, чтоб вы понимали. Это как быть готовым умереть за Родину. Прямо сейчас. В эту самую секунду. Страшно? То-то же.
Настает долгожданный день адовых мук и облегчения. Вот теперь оно наконец отдельное. Но стало еще страшней! Хрупкое, беззащитное, трогательное, ничего не понимающее, требовательное, сосущее на инстинктах... Сплошные слезы. И радости, и усталости, и ежеминутных рывков превозмочь свой ослабленный беременностью и родами организм – послужить ребенку.
Мужчины, чтоб вы понимали... А, нет. Этого вы не поймете.
Вы говорите, это предназначение, это долг, это крест, это так надо, это природа. А мы-то понимаем.
Но это ведь ничего не меняет.
© Юлия Гусакова
Свежие комментарии